История июльского кризиса 1914 года

Кризис 1914, приведший к Первой мировой войне, очень похож на события, предшествующие боснийскому кризису 1908 года. В начале XX века центр европейской политики переместился на Балканы. Причиной этому стали восстания против османов 1903 года, начавшиеся в Македонии, которая территориально входила в состав Османской империи. 

Масштаб восстаний продолжил расти, правительство империи оказалось неспособно быстро справиться с проблемой, и, в результате, возник заговор молодых турецких офицеров, которые подняли мятеж и одержали победу. Новое правительство искало поддержки со стороны крупнейших государств, в связи с чем, в этом регионе столкнулись интересы практически всех великих держав: России, Великобритании, Австро-Венгрии, Франции и Германии.

В 1903 году в Сербии произошел государственный переворот, после которого к власти пришла королевская династия Карагеоргиевичей, искавшая покровительства у России. Это противоречило интересам Австро-Венгрии, которая укрепила свои позиции на Балканах еще в 1880-х годах, поставив во главе отдельных балканских государств дружественные правительства.

Новая сербская власть развернула внутри страны националистическую пропаганду, направленную против Австро-Венгрии. В ответ на это в Австро-Венгрии стала укреплять свои позиции военная партия, которая выступала за силовое воздействие на Сербию. Таким образом, отношения между Россией и Австро-Венгрией усложнялись.

Эти события привели к боснийскому кризису 1908 года, когда австрийское правительство подготовило план аннексии Боснии и Герцеговины, - территории, которая была оккупирована Австро-Венгрией еще в 1878 году, но формально оставалась в составе Турции. Россия выступила против действий австрийцев и потребовала рассмотрения вопроса в международном суде. Ее поддержали Франция и Великобритания. Австро-Венгрию поддержала Германия. Несмотря на возражения, Босния и Герцеговина вошла в состав Австро-Венгрии, и Россия, в конечном счете, фактически признала аннексию.

Интересы России в Балканском регионе обусловливались идеями панславизма и освободительной борьбы славянских народов. Именно поэтому Россия теснее всех была связана с Сербией и обещала ей свою поддержку.

Германию же беспокоила идея усиления славянства, враждебного германизму. Немецкие власти считали, что оттягивание большой европейской войны снизит шансы на укрепление своих позиций. Австро-Венгрия также была готова перейти к военным действиям, так как считала, что события на Балканах угрожают ее великодержавному статусу.

Россия, в свою очередь, опасалась растущего германского влияния в Османской империи. Ее недовольство усилилось после назначения в конце 1913 года германского генерала Лимана фон Сандерса командующим турецким корпусом в Константинополе.

Ситуация на Балканах стала решающим фактором европейского баланса и постепенно перестала носить лишь локальный характер. Поляризация государств усилилась. Франция как союзник России была готова вступить в войну на ее стороне. Французское правительство считало весьма благоприятными шансы на победу в союзе с Россией и Великобританией. Отчасти действия Франции обусловливались реваншистскими настроениями и стремлением вернуть себе Эльзас и Лотарингию, которые она потеряла после поражения в войне с Пруссией 1870-1871 годов.

К концу 1913 года Германии удалось с успехом завершить ряд программ усиления армии. Очевидно, немцы шли впереди в гонке сухопутных вооружений. Возросла численность регулярной армии, техническое превосходство германской армии также было значительным. Германия уступала свои позиции лишь на море – «владычице морей», Великобритании. Однако в 1912-1914 гг. наблюдалось некоторое потепление отношений между странами, что позволяло Берлину верить, что в случае конфликта, Британия сохранит нейтралитет.

Франция и Россия пытались догнать противника, но, все же, сильно отставали. Поражение в русско-японской войне 1904-1905 гг., революция и экономический кризис нанесли немалый урон военному потенциалу России. Поэтому российское правительство стало принимать немедленные решения для стабилизации экономики и восстановления боеспособности вооруженных сил. В 1912 году – запущена программа развития флота, а в 1913 – «Малая программа», а в 1914 «Большая программа по усилению армии». Все эти действия к 1917 году должны были реорганизовать войска, увеличить численный состав пехоты и усилить артиллерию. Во Франции предпринимались аналогичные попытки усилить армию. Например, с 1913 года срок службы увеличивался на год - до 3 лет, вследствие чего в скором времени численность армии должна была значительно вырасти.

Получалось, что в 1914 году Германия сохраняла превосходство над странами Антанты, но рисковала утратить его в ближайшем будущем. Полагаться на силы Австро-Венгрии было опасно, так как ситуация на Балканах и другие внутренние проблемы грозили подорвать империю. Именно поэтому, австро-германский блок стал искать любого повода для решительных военных действий.

Спусковым крючком июльского кризиса и последовавшей войны, причинами возникновения которых стали острейшие экономические и политические противоречия крупнейших держав, стали события 28 июня 1914 г., т. е. убийство в г. Сараево наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда и его жены членами конспиративной группы "Молодая Босния".

Поначалу ни одна из держав не была склонна к обострению ситуации, в особенности, страны Антанты. Как уже было сказано, в наибольшей степени сложившийся расклад соответствовал интересам Германии, которая к 1914 году практически завершила программу перевооружения, в то время как подобные программы французы и русские должны были завершить лишь к 1917 году. Вильгельм II заверял австро-венгерских партнеров, что в случае вооруженного конфликта Германия окажет поддержку Вене, даже если дело дойдет до войны с Россией, и что Германия к этому уже подготовлена. Однако кайзер, почему-то, был уверен, что Россия не готова к войне, и все ее заявления о защите Сербии - всего лишь блеф. Возможно, это была расчетливая попытка убедить Австро-Венгрию занять жесткую позицию, но, скорее всего, Вильгельм II действительно заблуждался. Так или иначе, германское правительство не осознавало всех возможных последствий тогдашних действий.

20 июля в Петербург приехал президент Франции Р. Пуанкаре. Тогда было решено, что в случае войны Россия поддержит Сербию, а Франция, в свою очередь, поддержит Россию. «Видеть Пуанкаре в 1913 году в должности президента Французской Республики было, несомненно, успокоительно. Предыдущая его политическая деятельность и еще более личное знакомство с основными чертами его характера давали мне надежду, что он сумеет чисто декоративные обязанности, присвоенные демократической подозрительностью и боязливостью французского конституционного строя президенту республики, превратить в минуту государственной опасности в политический фактор, реальное значение которого станет заметно не только во Франции, но и за ее пределами… Встреча Государя с президентом произошла на Кронштадтском рейде и носила торжественный и дружеский характер» - вспоминает министр иностранный дел Российской империи С. Д. Сазонов.

Эти действия участников Антанты противоречили изначальным расчетам Германии, но, несмотря на это, немцы продолжали поддерживать австро-венгерский курс на ожесточение давления на Сербию: капитуляция без боя или война.

«Пребывание в России президента [Франции] продолжалось три дня. Эти три дня оказались роковыми в истории человечества. В течение их были приняты безумные и преступные решения, которые повергли Европу в неслыханные бедствия, покрыли ее развалинами и остановили на долгие годы нормальный ход ее развития».

23 июля кризис вступил в решающую фазу, когда Австро-Венгрия предъявила Сербии ультиматум. Суть этого жесткого документа можно передать одной фразой императора Франца Иосифа, высказанной им после прочтения: «Это означает войну». Вот, что об этом пишет С. Д. Сазонов: «Этот ультиматум настолько до сих пор всем памятен, что говорить о нем подробно нет надобности. Достаточно заметить здесь, что требований, как те, которые в нем заключались, еще никогда не предъявлялось ни к одной европейской державе, и что принятие их Сербией в полном объеме равнялось бы добровольному отречению от национальной независимости».

Документ был составлен таким образом, что Сербия не могла выполнить все предъявленные в нем требования. Сербы ждали рекомендация от русских и хотели точно знать, как они поступят в случае начала войны. Россия уже пообещала поддержку сербам, но сдержав свое обещание, рисковала бы вступить в войну с более сильным в военном плане австро-германским блоком. С другой стороны, без помощи русских Сербия бы пала, что означало потерю всех Балкан для стран Антанты. Австро-венгерский блок в таком случае имел бы все шансы привлечь на свою сторону Болгарию, Румынию, Грецию и даже Италию.

24 июля Россия в последний раз попыталась побудить австрийцев отложить начало военных действий. Русские предлагали найти компромисс, для которого нужно было время, но Австро-Венгрия в своем ультиматуме выделило сербам лишь 48 часов. С. Д. Сазонов пытался добиться отсрочки и обращался к австрийскому министру иностранных дел и германскому послу в Санкт-Петербурге, но все его попытки остались безуспешными.

У русских была еще одна попытка избежать войны – доказать немцам, что в случае войны Великобритания не останется в нейтралитете. Однако и здесь все усилия министра Сазонова при поддержке посла Франции Ж. Палеолога не увенчались успехом. Британское правительство все еще колебалось и не определило своей позиции.

К 1914 году Англия переживала острый политический кризис. Усилились сепаратистские настроения в Ирландии, поднялась волна стачек, активизировалась деятельность суфражисток. Этим объясняется ее двусмысленная позиция накануне войны. Вплоть до объявления Австро-Венгрией войны Сербии Великобритания демонстративно показывала свой нейтралитет, несмотря на союз с Россией и Францией. Даже после объявления войны, деятельность британской дипломатии была направлена на попытки ограничения масштабов конфликта, что позволило бы Британии сохранить свой нейтралитет еще на какое-то время. Лишь 2-4 августа завершился этап британских дипломатических маневров, когда Британия поняла, что Франция вступит в войну на стороне России. Нарушение Германией бельгийского нейтралитета 3 августа стало для империи неприемлемым обстоятельством, так как это противоречило договору 1831 года, поэтому сторонники нейтралитета Великобритании немедленно потеряли свои позиции. Хотя, скорее всего, это событие стало лишь удобным предлогом для правительства. Также немалую роль сыграло соглашение 1912 года по военно-морским вопросам с Францией, согласно которому защита северного побережья Франция находилась в руках британцев.

Возможен и тот вариант, что Великобритания долгое время занимала нейтральную позицию, чтобы дождаться скорого взаимного истощения противников, вступить в войну в нужный момент и продиктовать свои условия мира. Однако этим планам британцев не суждено было сбыться.

Неоднозначной позиции придерживалась и Италия, формально состоявшая в Тройственном союзе. Однако некоторые оговорки договора позволяли ей маневрировать на политической арене. В военном отношении Италия значительно уступала остальным крупным державам, но ее выгодное геополитическое расположение делало ее позицию довольно значимой. Рим воспользовался преимуществом своего положения и занял выжидательную позицию, что заметно осложняло решение кризиса.

25 июля Сербия ответила на ультиматум. Ее правительство, не желая начала войны, когда главный союзник не был к ней готов, согласилось выполнить практически все условия, кроме одного, касавшегося допуска австрийских властей на территорию Сербии для расследования заговора. Для австрийцев этого оказалось достаточно и уже 28 июля они объявили сербам войну.

Россия рекомендовала «на случай, если положение Сербии таково, что она собственными силами не может защищаться против возможного вооруженного наступления Австро-Венгрии, не противодействовать вооруженному вторжению на сербскую территорию, если таковое вторжение последует, и заявить, что Сербия уступает силе и вручает свою судьбу решению великих держав». Сербы русских не послушались и стали оказывать австрийцам сопротивление, вступив с ними в ожесточенную борьбу.

Заработал механизм стратегических союзов. В России началась всеобщая мобилизация. «Предоставить военному и морскому министрам, по принадлежности, испросить высочайшее вашего императорского величества соизволение на объявление в зависимости от хода дел мобилизации четырех военных округов — Киевского, Одесского, Московского и Казанского, Балтийского и Черноморского флотов». 

Отказ прекратить ее привел к объявлению Германией войны 1 августа. Франции не оставалось ничего другого, как поддержать Россию. Правительство отказалось обещать немцам свое невмешательство в конфликт, и 3 августа Германия объявила войну и ей. 4 августа в войну вступила Британская империя. Таким образом, июльский кризис 1914 года перерос в мировую войну.