Поговорим о дислексии?

Совсем скоро, в конце июня в издательстве «Олимп-Бизнес» выходит книга Лус Рельо «Поговорим о дислексии». Аннотация обещает примеры из жизненного опыта, научные факты и лайфхаки для людей с этим расстройством.

Дислексия – специфическая неспособность к обучению, имеющая нейрологическое происхождение. Человеку сложно распознавать слова и правильно писать. Со стороны может выглядеть как рассеянность и невнимательность – о дислексиках часто говорят, что они «туго соображают». При этом интеллект никак не нарушен. Это я могу вам сказать со 100%-ной уверенностью, поскольку диагноз «дислексия» мне был поставлен во 2-ом классе. Сразу как в школьной программе появились диктанты и замеры скорости чтения.

Когда родители готовили меня к начальной школе и учили читать, я шифровалась. Просила маму читать фразы вслух до тех пор, пока не заучивала их наизусть. Это не был обман или жульничество – буквы просто не складывались в слова. Мама считала, что я неплохо читаю, но в подготовительной школе выяснилось, что я практически не умею это делать – родители, конечно удивились и списали на стресс. А преподаватель вообще ничего не заподозрила, потому что в 6 лет не все дети обладают навыками чтения.

Серьезные проблемы начались на второй год начальной школы. Первый серьезный диктант и… «казус». Б. В одном месте случилась описка – вместо «для» получилось «бля». Понятное дело, что дети растут не изолированно друг от друга, и матерное слово могло появиться после общения с одноклассниками. Поэтому преподаватель приняла решение провести беседу со мой при моих родителях. Было очень стыдно, правда непонятно за что. Учитель выполнила свой долг, а мы с родителями ушли работать над моим поведением.

Но случай оказался не единичным. В течение четверти их набралось порядка пяти штук. В ловушку моего мозга стали попадать все новые пары звонких и глухих согласных. «Сдесь», «римон», «шилище» – новые неологизмы сыпались из меня без остановки. А потом решили проверить, как ученики читают вслух. В моем случае очень медленно. Когда добрая половина класса выдавала 60 слов в минуту, я еле-еле читала 25. Заподозрили отставание в развитии, и начались походы к психологам, логопедам и профильным специалистам. Диагноз поставили практически сразу, благо в конце 90-х уже знали, что такое дислексия.

Школьная жизнь дислексика непроста. Все диктанты ты переписываешь, а стандартная оценка за сочинения ⅖. Мои преподаватели были в курсе моей проблемы, но поблажек не делали. Я училась наравне со всеми и требовали от меня в два раза больше. Зато заучивание стихотворений наизусть мне давалось лучше, чем кому бы то ни было не то что в классе – в школе. Я могла (и кстати, еще могу) запомнить нереальные объемы текста. «Бородино», «Песнь о Вещем Олеге», огромные куски из «Евгения Онегина» все еще живут в моей памяти. Но когда начались иностранные языки проблема звонких и глухих перекочевала на новый предмет.

Парадокс, но я поступила со своим нарушением на филфак. При этом ЕГЭ по русскому языку у меня было 90-балльное – крепкий середнячок. А в процессе обучения болячка вылезала редко, потому что большую часть времени я печатала на ноутбуке, где автоисправление творит чудеса. Вы не представляете, как я благодарна разработчикам Ворда и Гугла, которые облегчают мою повседневную жизнь.

При вхождении в каждый новый проект в качестве редактора или райтера я предупреждаю всю команду о проблеме и прошу штатного корректора проверять все материалы, выходящие из моей головы. А в остальном моя жизнь ни в чем не отличается от вашей. Разве что я книги читаю достаточно долго. На одно произведение формата «Бесов» может уйти до 2 недель.

Кстати, о книге. Очень жду выхода «Поговорим о дислексии» Лус Рельо, потому что никогда в своей жизни я не встречала людей с этим отклонением – многие о нем просто не говорят. Для меня это способ узнать о чужом опыте и подсмотреть что-то полезное.

С любовью, Барбара