Реальное повышение явки – вещь ненужная и контрпродуктивная

Прежде бессловесные бюджетники стали массово жаловаться на то, что их заставляют участвовать в голосовании. Вспомнилось в этой связи, как сразу после предыдущих думских выборов я выступал на конференции в Пятигорске, посвящённой особенностям выборов на Кавказе. Вот фрагмент того выступления.

«Административное повышение явки делается двумя способами. Первый – когда на участки сгоняются реальные толпы бюджетников и сотрудников подконтрольных учреждений. Второй – явка виртуальная: когда физически никого никуда не сгоняют, а явку просто рисуют. Обычно главы муниципалитетов сами принимают решение о том, какой способ использовать.

Этой весной во время праймериз в Башкирии мы были свидетелями, как в одном городе с семи утра на участках толпились сотни людей (так рано их нагнали, потому что боялись, что противник нагонит своих и бюллетеней не хватит), а в соседнем – целый день на участках было пусто, а явку потом оба города дали примерно одинаковую.

На самом деле реальное повышение явки – вещь ненужная и контрпродуктивная. Конечно, при прочих равных, если в округе не было протестной кампании, если протестные настроения вообще не сильны, согнанные конформисты проголосуют за власть, но исключения из этого правила случаются все чаще.

Люди уже научились голосовать, за кого хотят. А консервативные настроения все чаще уступают место раздражению.

Тем более глупостью является попытка административной мобилизации в ситуации, когда против тебя идет лицо, обладающее большей узнаваемостью. Тогда все пригнанные тобой проголосуют за него.

В общем, приводить надо только «своих» избирателей. Тех, кто проголосует именно за тебя. А для этого нужна полноценная полевая кампания и мобилизация сторонников в день голосования. То, что власть делать чаще всего не умеет. Но начала учиться. Например, в некоторых округах в Москве.

Главный инструмент работы – это полноценная агитсеть. Чаще всего у административного ресурса ее не бывает. То, что у него есть, – это фикция. Обычно сверху привозится газета с поручением распространить ее; местная администрация распределяет ее среди подчиненных бюджетников, которым дается то же самое поручение. В итоге, в лучшем случае пачка газет приносится домой и лежит там в прихожей, в худшем – оказывается на помойке в тот же вечер. Самые добросовестные начинают ее разносить, но делают это с такими жалобными лицами, что лучше бы они этого не делали, потому что их жалобы на то, что «я учитель из соседней школы и нам поручили газету раздать, возьмите ее, пожалуйста» помогают только усилению антиобраза ЕР как партии начальников, которые измываются над простыми людьми.

Сеть должна формироваться только из добровольцев и им надо платить за работу деньги. Это, казалось бы очевидное для любого здравомыслящего человека утверждение, не является очевидным для маленьких местных начальников.

Я сам сталкивался с заявлениями, что «денег людям платить не надо, потому что они их развращают», что «никто не поверит агитатору, получающему оплату, потому что он агитирует неискренне, а за деньги» и т.д.

Вообще паталогическая неспособность местных начальников организовать нормальный диалог с людьми – это отдельная большая тема. Предложения об его организации они воспринимают как покушение на свою власть.

Так и говорят: «Вы – политтехнологи – приехали и уехали, а нам здесь жить. И что нам делать, когда люди привыкнут, что их жалобы небезнадежны и надо с ними ходить и добиваться справедливости?»

В общем, они очень за свое будущее спокойствие беспокоятся. Даже кандидатов отговаривают: «Ты не волнуйся, ты мне просто денег для того, чтоб членам комиссий премию заплатить и крышу в школе починить, подкинь, а результат я тебе сам сделаю».

Главный аргумент маленьких начальников: «Агитация людей раздражает, поэтому не надо агитировать». Глупость. Любая реклама людей раздражает, так почему рекламодатели на нее тратятся? Вам нравится, когда просмотр интересного фильма прерывает реклама кока-колы? Нет, конечно. Вас это раздражает. А потом вы идете и покупаете эту самую кока-колу. Ухаживания мужчин сплошь и рядом раздражают женщин. А кто добивается у женщин успеха? Тот, кто не боится их раздражать, или тот, кто скромно стоит в сторонке? Ответ очевиден.

Власть, как и мужчину, уважают за силу, а не за скромность. Тотальная избирательная кампания – это одно из важнейших проявлений силы, с которым может столкнуться обыватель в личной жизни.

В общем, если власть хочет действительно побеждать честно, борьба с этими настроениями в среде муниципального руководства является ее главной задачей.

Помимо собственно агитационной сети есть второй механизм. Выше я говорил о контрпродуктивности мобилизации бюджетников. Это не значит, однако, что про них надо забыть. Они, на самом деле, — очень важная целевая аудитория. Именно потому что они привыкли, что с ними обращаются как со скотом (не спрашивая об их желании, загоняют на участки), тем приятнее для них окажется кандидат, который будет говорить с ними по-человечески. Причем эти люди интересны не только как избиратели. Сплошь и рядом именно они являются местными ЛОМами и, соответственно, именно они могут служить эффективными ретрансляторами ваших идей… Для этого, конечно, нужны сами идеи – это во-первых (их в кампаниях партии власти, кстати, постоянно не хватает).

Во-вторых, для этого нужно соответствующее организационное оформление. На некоторых территориях в Москве кандидаты использовали инструмент мобилизационных штабов. Это группы, в рамках которых кандидаты и сотрудники их штабов постоянно встречались с ЛОМами и «намагничивали» их. Не просто говорили о том, что надо голосовать за ЕР, а обсуждали реальные локальные проблемы и искали способы их решения. Люди, не привыкшие к такому, с благодарностью реагируют на человеческий разговор и повышение собственной самооценки, которое в ходе таких разговоров происходит.

Принципиально важно ПРОСИТЬ этих людей помочь вам в вашей кампании, а не давать им поручений. Если люди, на первой встрече согласились вам помочь, то в ходе последующих встреч и обсуждения тем кампании они пропитываются ее содержанием.

Конечно, перед участниками мобштабов не ставится непосильных задач. Их просят всего лишь объяснить в своем кругу идеи, обсуждаемые на штабе, и попросить людей эти идеи поддержать в день голосования. Фактически речь идет о формировании идеологической сети на основе ЛОМов-волонтеров. Конечно, для достижения общего электорального эффекта общее число штабов должно быть соответствующим. Штук по 500 на округ. По одному разу с каждым из них встретился кандидат, остальные встречи – с разъяснением и обсуждением деталей – проводились сотрудниками его штаба.

Еще раз повторю важный момент. С бюджетниками надо не просто встречаться (это во время последней кампании делали многие кандидаты-единороссы). Надо вовлекать их в работу. Это повышает самооценку людей – и они тебе за это благодарны, это дает эмоциональную вовлеченность (в некоторых случаях даже страсть – это когда темы кампании людей действительно волнуют). Люди оказываются лично заинтересованы в вашей победе. Обычно так действуют локальные протестные группы, типа защитников Химкинского леса, но на самом деле примерно так же – искренне – могут действовать и сторонники властей.

​Помимо агитсети и работы с ЛОМами через мобштабы, главным механизмом честного ведения предвыборной кампании являются так называемые походы кандидатов «во дворы».

На двух последних встречах Володина с политологами только о них и говорили. Даже оборот ввели: «двор – единица политического пространства». Формула красивая, но требующая некоторого уточнения. Во время походов во дворы кандидаты склонны забывать о том, зачем они туда пришли. Они пребывают в шоке от столкновения с реальной жизнью, они искренне хотят понравиться людям, поэтому честно погружаются в обсуждение их мелких бытовых проблем (выбитые стекла, сломанные скамейки, негорящие фонари, протекающие крыши, незасыпанные ямы и т.д. и т.п.). По итогам общения, избиратели уходят довольные, потому что выговорились, и совершенно не думают о том, что вообще-то человек, с которым они только что так замечательно пообщались, это кандидат, за которого (и за его партию) надо ПРОГОЛОСОВАТЬ.

В общем, не надо забывать, зачем вы в этот двор пришли. Заниматься агитацией, а не просто решать проблемы людей. Надо использовать встречи для того, чтобы сшивать их проблемы со своим месседжем. Чем чаще вы перейдете с их дворовой проблемы на уровень большой политики, тем лучше. Если вы это не сделаете, то все впустую. Ну, только если ваши помощники раздадут вашу агитлитературу и запишут телефоны пришедших на встречу жителей, – с тем, чтобы в день голосования обзвонить их и напомнить, что именно сегодня надо сходить на участок.

В общем, если власть все это будет делать, то она действительно будет побеждать честно. К сожалению, делать это она умеет редко. Последние выборы исключением не стали».

Конец цитаты.

Напомню, произносилось это все осенью 2016-го. А теперь зададимся вопросом, что по сравнению с тем временем изменилось? Можно ли пользоваться описанными механизмами работы в нынешних условиях?

Проблема в том, что к работе в мобштабах оппозиционно настроенные избиратели не привлекаются. Мобштабы — это инструмент мобилизации лояльных. Судя по всему, в некоторых общественных сегментах к настоящему моменту последних почти не осталось.

Бюрократия, что называется, «накаркала». Дорогие годы ее действия способствовали накачке протестных настроений и вот теперь они с полным правом могут говорить: «Ну мы же предупреждали. Не надо людей агитировать, их это раздражает».

После этого не остается ничего другого, кроме как загонять людей на участки палкой. Естественно, рискуя при этом, что они массово проголосуют против.