Учебно-путевые заметки (2)

Характерно, что на семинаре, где присутствовало около 20 человек, был лишь один, уткнувшийся в смартфон, и тот, кажется, пришёл с сугубо ознакомительной целью - решить, стоит ли записаться на курс или же нет. Все остальные судорожно делали записи в своих ноутбуках или, как минимум, внимательно слушали преподавателя и коллег. Во время занятия можно выйти и вернуться обратно, не спрашивая разрешения. Но опаздывать к началу не принято. Ровно в 13-30 семинар начался и все студенты к этому времени были в аудитории.

В общем, учиться приходится по-настоящему. Но это вполне под силу при наличии мотивации и регулярных усилиях. Встретился и пообщался (к сожалению, недолго) со своей бывшей студенткой, жизнерадостной и смешливой Ириной Бахаревой. Она прекрасно училась в Москве и точно так же преуспевает в Йеле. (Это мне подтвердил и её профессор.)

Студенческий состав интернационален. Всюду китайцы, немало европейцев, заметны и русскоязычные. Говорят, некоторые выходцы из бывшего СССР поначалу пробовали облегчить свой учебный путь с помощью «вспомогательных материалов», в обилии предоставляемых Интернетом. Проще говоря, пытались «скачивать» и сдавать как свои. Но над входом в любой американские университет можно написать: «Шпаргалка? Лучше и не пробуй!»

Три бытовые зарисовки, не претендующие на обобщение. Первая. Не встречал в городе людей, носящихся на скейтбордах, роликах или самокатах. Вторая. В общественных местах не звучит навязчивая громкая музыка. Третья. Студенты одеваются весьма просто, а девушки ещё и подчёркнуто асексуально. (Понимаю, но не приветствую :) )

Вечером студенты, как водится, веселятся. В популярные местечки выстраиваются очереди. Но разнузданности, «выхода из берегов» не наблюдал. Возможно, впрочем, не туда и не с теми ходил.

Помимо некультурных развлечений университет предлагает и широкий спектр культурных - встречи с самыми разнообразными людьми, выступающими на самые разнообразные темы. Разного рода культурные и социальные events and activities. Университет содержит прекрасную общедоступную галерею искусств. Экспозиция сравнительно небольшая, но первоклассная - от Древнего Египта и античности до импрессионистов и современного американского искусства. Имеются поистине выдающиеся экземпляры. Все подарено меценатами - как правило, выпускниками Йеля.

Забавный эпизод, связанный с культурной жизнью университета. После моего выступления ужинали в популярном и комфортабельном ресторанчике: пригласивший меня Томас Грэхем (весьма известный во внешнеполитическом сообществе США и России интеллектуал, немало лет отдавший практической реализации внешней политики на разных государственных постах), семеро его студентов и я. Чу, раздаётся стройное пение из соседних зальчиков. Спустя какое-то время дверь в наш кабинет деликатно приоткрывается, заходит немолодой, но стройный и в высшей степени презентабельный джентльмен в галстуке цветов Йеля и делится с нами радостью: в ресторанчике reunion выпускников университета 1972 года, которые, помимо прочего, пели в университетском хоре. А далее вопрошает: не желают ли прекрасные юные мисс и джентльмены и их уважаемые профессора насладиться хоровым пением? Естественно, мы вожделеем испить из этого источника культуры. Засим в кабинет просачиваются несколько подтянутых джентльменов - окостюмленных, в галстуках Йеля и в возрасте около 70. И слаженно исполняют пару песенок. Публика в восторге, исполнители тоже.

О чем, собственно, я рассказывал университетской публике? Когда мы сговаривались о приезде, Томас деликатно, но ясно дал понять, что о Путине и его политике, «кровавой гэбне» и «неизбежной гибели России под тяжестью собственных ошибок и преступлений» в Йеле слышали многажды раз. Поэтому не смогу ли я рассказать о чем-то неизбитом? Вам хочется песен? Их есть у меня!

Мое выступление было посвящено тому, как живут Россия и простые люди ВНЕ Москвы и политики. Точнее, не живут, а выживают. Так и назвал лекцию: «Как Россия живет, выживает и управляется».

Тема оказалась весьма интересной не только для американцев, но и для меня самого. Когда залез в цифры и обратился к сравнениям, с ужасом обнаружил, что по ряду ключевых показателей (например, смертность и продолжительность жизни) богоспасаемое Отечество находится в худшем положении, чем многие африканские страны. Так что определения России как «снежной Нигерии» и «Верхней Вольты с ракетами» не столь уж гротескны и, к сожалению, в части своей справедливы.