Является ли Россия частью Европейской цивилизации? Часть 1

В России этот вопрос наиболее остро встал в середине XIX века. Западники твердо были уверены в тесной связи России с Европейской цивилизацией, когда славянофилы отстаивали идею уникального исторического пути развития России. Сразу необходимо заметить, что само существование славянофилов было явлением до мозга костей европейским — поиск «особого пути» русской интеллигенцией во многом преемствует европейскому романтизму и немецкому идеализму. Немцы в этом плане были первыми, кто начал искать свой «особый путь», а Гегеля или Шеллинга, и самое главное — Фихте и его «Речи к немецкой нации»(1824) знал в России каждый славянофил. Так что Хомяков или Леонтьев не были первопроходцами в поисках уникального предназначения своей родины.

Чем меньше культуры контактируют, тем аутентичнее они остаются — это очевидно. Таким образом, погружение в историю существенно увеличивает возможные культурные различия в силу того, что сокращается взаимное влияние культур — технологии и коммуникации развивались постепенно, а они в значительной степени определяли эту возможность. Также постепенно копилось и общее культурное наследие. Поэтому нам необходимо проследить, каким образом возникала Европейская цивилизация, а также понять, какое отношение к этому имеет Россия.

Самими европейцами Европа начала мыслиться как единое культурное пространство приблизительно в XVIII веке, что можно проследить по трудам Монтескье и Руссо, Берка и Дидро — страны Европы в их трудах всегда предстают чем-то нераздельно связанным. Например: Берк, являясь ирландским парламентарием в Лондоне, в «Размышлениях о революции во Франции» порицает революционеров потому, что они действуют не во благо Франции, то есть он не рассматривает её, как нечто чуждое самой Англии, у него сохраняется «соседское» отношение. Руссо спокойно вписывает всю Европу в свою дихотомию развращенного буржуа и благородного дикаря, попросту игнорируя различия между странами. Еще глубже идет Освальд Шпенглер в «Закате Европы»(1918), у него Европа предстает полностью единой, оформленной цивилизацией. Это показывает, что процесс создания единого, общего для европейцев культурного поля имел много этапов, что и будет рассмотрено в дальнейшем.

Стоит сразу задать вопрос — что такое «Единая европейская цивилизация?». Лично мне кажется, что это, прежде всего, единое культурное поле. Под единым культурным полем я имею ввиду наличие у разных людей схожих представлений о правильном и неправильном, справедливом или бесчестном, прекрасном и уродливом — Одним словом, наличие определенных ценностей, моделей мышления, которые столетиями конструировались западной мыслью и западной повседневной практикой, т.е. парадигмальное сходство, напрямую вытекающее из общего образа жизни, воспитания и наследия. Так оно отражает определенный единый дискурс.

Важно сказать, что под существованием в одном культурном поле не имеется ввиду глобализация. Глобализация есть процесс, характерный только для XX-XXI веков, охватывающий все страны мира, в ходе которого эти самые страны теряют фундаментальные черты своей культуры. Его природа империалистична и тотальна. Существование в одном культурном поле подразумевает сохранение культурной автономии и традиций. Это можно увидеть, например, на сохранении многих традиционных элементов Японской культуры в современной Японии, не смотря на её колоссальные связи с внешним миром, или на примере стран восточной Европы. В случае с культурным полем, единая Европа мыслится как Европа отечеств, а не как космополис — государство для всех граждан.

Развитая европейская культура, какой мы её знаем сегодня, есть продукт эпохи Возрождения. Она же, в свою очередь, базируется на двух столпах — старой культуре феодальной христианской Европы и вновь открытом греко-латинском наследии. Чтобы понять, как их взаимодействие привело к цивилизационному единству разобщенные европейские королевства, стоит отдельно рассмотреть эти столпы.

Христианство

В 1054 Христианская церковь Раскололась на Католическую и Православную, что еще через 200 лет дало крестоносцам обоснование похода на северную Русь. Не смотря на это, нельзя говорить о том, что восточное христианство было противоположно католическому — подавляющее большинство догматов, принятых на вселенских соборах до раскола (Последний, VII собор — 787 г.), а также учений отцов церкви принимались как в Католической, так и в Православной традиции. И хотя обе церкви были настроены по отношению друг к другу настороженно довольно долго, это было обусловлено банальным политическим прагматизмом. Для нас важно то, что христианство дает каждому человеку определенный минимум воспитания, знаний и морали, включая людей в христианский метанарратив. Такие люди мыслят похожими категориями и образами т. е. как бы говорят на одном языке разума, используя разные языки общения. Так что в широком смысле общие христианские истоки кажутся первой и одной из важнейших посылок для развития единой Европы. Это хорошо отображено в труде Томаса Мора «Утопия» ,(1516) чей призыв к борьбе с развращенностью обращен ко всей Европе. То же самое можно сказать и про Эразма Роттердамского и его «Похвале глупости» (1511). Можно возразить, что христиане друг друга убивали, однако недостаточно просто понимать друг друга, чтобы тут же начать жить в мире, но невозможно создать единую цивилизацию, если вы мыслите в разных парадигмах.

Возникновение протестантизма повлекло в Европе церковный раскол. Он же привел к жестокой тридцатилетней войне(1618-1648), которая буквально вынудила европейцев учиться веротерпимости — по её итогам был установлен принцип «чья власть — того и вера». В этой войне, кстати, успело принять участие и Русское Царство. В самой России религиозные конфликты решаются верховной властью, приводя к похожим последствиям — сначала противостояние Иосифлян и Нестяжателей приводит к победе первых, позже — Реформы Никона и отмена многих наиболее одиозных обрядов вроде земных поклонов. Нам важно отметить следующее — конфликты XVI-XVII веков разными путями снижают религиозную конфликтность как в России, так и в Европе, что подготавливает почву для секуляризации культуры, (в Московском Царстве говорится о её «обмирщении»). Этот процесс будет набирать обороты и там, и там еще более века. Таким образом, у нас сохраняется единый образ мышления, а люди при этом начинают охотнее взаимодействовать с представителями других конфессий, и что самое важное — этот процесс затрагивает и Россию, хоть и позже.