Так ли страшен матроним

Матроним это отчество, образованное не от имени отца, а от имени матери.

«В пункте втором статьи 58-й Семейного кодекса прямо сказано, что “отчество ребенку присваивается по имени отца, если иное не предусмотрено законами субъектов Российской Федерации или не основано на национальном обычае”. Но в большинстве случаев таких законов или обычаев нет. Отчество дают по отцу, — пишет автор петиции, размещенной на сайте РОИ, — Хотя ничего странного в звучании матчеств нет. Например, Сафронова Галина Еленовна, Иванова Ольга Галиновна, Савченко Олег Оксанович. Мы считаем, что такие права как возможные должны быть предоставлены и прописаны в законодательстве. А будут ли их применять граждане — это уже личное дело каждого».

Правда, отклика в сердцах россиян инициатива пока не получила. За проголосовали 144 человека, против — 810.

Но уже есть матери, которые не дожидаются законодательных перемен.

Вот несколько случаев:

Искре Даниловой всего восемь лет. Пока девочка не задается вопросом, почему в ее классе сплошь Александровны, Сергеевны и Олеговны и только она одна — Юльевна. Девять лет назад на пятом месяце беременности мама Искры Юлия Данилова решила: раз она будет воспитывать дочь одна, то и «увековечивать» биологического отца в свидетельстве о рождении не следует. Она долго думала, как объяснить столь странный выбор регистратору загса. Но, вопреки опасениям, никто ни о чем не спросил. «Скорее всего, это потому, что у моего имени есть как мужской, так и женский вариант. Все знают Гая Юлия Цезаря, Юлия Гусмана. Видимо, при оформлении свидетельства о рождении решили, что отчество происходит от некоего Юлия», — предполагает собеседница.

И сейчас подобных вопросов не возникает. Чаще интересуются, откуда у девочки такое необычное имя.

Елизавета Марьевна появилась на свет 25 июня 2019 года. И стала звездой соцсетей — после того как ее мама Мария Чернобровкина сообщила в одной из групп, что решила дать дочке матроним.

«Я с юности чувствовала, что буду самостоятельно растить ребенка. Не хотела повторять ошибку мамы, которая таскала меня из Томска в Новосибирск на ДНК-экспертизу, чтобы доказать моему отцу, что я — его кровь, — начинает откровенный рассказ Мария. — Для своей дочери такой участи точно не хотела. Я никогда не стану бегать за мужчиной с просьбой признать ребенка, выплатить алименты. Считаю, что если такой человек не хочет быть отцом, то ему не место в свидетельстве о рождении. Поэтому, когда родила, ни минуты не сомневалась, что написать в графе “отчество”. Марьевна — и точка».

Еще до родов Мария уточнила, возможен ли такой вариант. «Оказалось, что, согласно Семейному кодексу, отчество присваивается ребенку по отцу. Если его нет, женщину просят образовать отчество от любого мужского имени. Но я нашла лазейку — на одном из сайтов наткнулась на упоминание древнеримского полководца Гая Мария. А подруги подсказали Эриха Марию Ремарка. Это были мои козыри в рукаве. Но они не потребовались. Регистратор из роддома позвонила в загс, там по словарям пробили, есть ли мужской вариант имени Мария. И, сверившись с бумагами, записали Лизу так, как я хотела».

Анастасия Князева (фамилия изменена по ее просьбе) из Барнаула поменяла отчество на матчество в сознательном возрасте: вместо Александровны стала Анновной. Говорит, что просто не хочет носить «печать» родителя, которого не видела ни разу в жизни. Кроме того, придерживается феминистских убеждений.

«О том, чтобы взять мамину фамилию и матроним, я начала задумываться еще в 16−17 лет. Но до восемнадцати паспортные данные менять нельзя. Полтора года назад наконец-то дождалась, явилась в загс, обрисовала ситуацию заведующей. Очень боялась, что мне не разрешат, ведь аналога маминого имени Анна в мужском роде нет. Но заведующая, услышав объяснение, вошла в мое положение. Сами посудите, это ведь абсурд: я росла без отца и должна носить его имя в паспорте».

Вопреки ожиданиям, родительница девушки к такому решения отнеслась холодно. «Нет, она меня не осудила. Но и не поддержала, — говорит Анастасия. — Хотя, думаю, в глубине души ей все же приятно. Хотя для меня не это главное. Мне комфортно с такой записью в паспорте. Я стала самой собой».

Возможно дети с матронимами постепенно станут новой реальностью, ведь статистика разводов по-прежнему велика, а женщины становятся все независимее.

Хорошо это или плохо?

Думаю, что нет смысла рассуждать этими категориями.

Традиционные формы всегда имеют большее распространение, поэтому революции не произойдет, но и отторжения у общества не будет.

Особенно, если учесть, что, по сути своей, все женские имена произошли от мужских. Правда мальчикам придется сложнее, как мне кажется.

Больше всего меня смущает то, что матроним это , в каком-то смысле, раскрытие персональных данных. Сигнал о неполной семье. О семье, скорее всего, несчастливой.

И вот здесь я как раз вижу проблему