Ему было явно некомфортно, но что-то манило его в этот зал

Ближе к концу нулевых я был ошарашен, увидев Владимира Долгих на соседнем ряду в числе посетителей заседания правительства Москвы на Тверской. К тому времени вроде бы было известно, что он жив – но это было незримо, время его приглашения в президиумы придет несколько позже. Тогда это был шок – почти как увидеть перед собой живого Черненко, Гагарина или Буденного (тоже, кстати, дожившего почти до середины 70-х).

Позже это перестанет быть диковинкой. Помню, пару лет назад как его вели на какой-то большой ивент в «Крокусе». Почет ему полагался (Долгих вел сопровождающий от организаторов), а вип-вип-вип парковка все же нет (хотя, казалось бы, в «Крокусе» есть подземная – что мешало бы договориться с ФСО дать уважаемому человеку туда допуск и поднять на лифте?). В итоге его вели по ноябрьскому недоочищенному льду минут пять – ему было явно некомфортно, но что-то манило его в этот зал.

Я не могу припомнить (и найти сейчас в сети) какие-либо выступления Долгих по сегодняшней повестке. В основном он говорил о прошлом – кстати, в целом выверенно и сбалансированно, что не всегда свойственно партийным ветеранам (аккуратно формулирую, чтобы не привлекли за оскорбление социальной группы «ветераны»).

И своим поведением – сочетанием активности и сдержанности – бросал вызов популярному, но спорному тезису про «чтобы не стать этаким вот музеем, в нужный момент лучше пойти ко дну».

Не то чтобы вступая в заочную полемику по этому вопросу с первой в мире женщиной-космонавтом. Но и не то чтобы совсем уж нет.