Замкнутый круг отчуждения

Так сложилось на протяжении по крайней мере последних 300 лет (а скорее всего точку отсчёта следует искать гораздо раньше), что власть и общество в нашей стране оказались разделены огромной зоной недоверия и отчуждения, жили и в значительной степени продолжают жить в разных, как бы параллельных мирах, практически не имеющих точек соприкосновения. Государство у нас обычно вспоминает о народе в критические моменты, когда возникает необходимость спасать Отечество от каких-то глобальных угроз. Самый хрестоматийный пример – патриотическая мобилизация общества во время крупных войн. Или, например, когда власти нужна общественная легитимация для осуществления каких-либо действий с целью укрепления своего авторитета. Здесь на память сразу приходят события последних лет, связанные с присоединением Крыма.

Общество, в свою очередь, тоже у нас традиционно предпочитает держаться от «любимого» государства подальше, держа в голове одну мысль – как бы ненароком не попасть в его жернова. И также вспоминает о нём лишь в критические моменты, когда без его содействия не в состоянии решить свои проблемы. В подсознании народа сидит стереотип, успешно актуализируемый и в наши дни, что наше государство ведёт себя по отношению к своим гражданам как царь со своими подданными, который, как гласит изречение Ивана Грозного, «своих холопов карать и миловать волен». Вся наша история полна примеров, иллюстрирующих этот тезис. Особенно ярко на этом фоне выглядят времена всё того же Ивана IV.

Тотальное недоверие на всех уровнях, причём не только между властью и обществом, но и внутри самого общества – тяжёлое наследие тоталитарного прошлого. И одновременно – одна из главных бед сегодняшней России, основной тормоз на пути её успешного развития. Именно отсюда в значительной степени проистекают все пороки нашей общественной жизни. В частности, слабое развитие местного самоуправления и институтов гражданского общества. Тех же партий, которые являют собой бутафорию, где за внешним фасадом, оболочкой нет содержания.

Понятно, что в развитии всех этих элементов развитого демократического общества не заинтересовано государство, которое стремится к всеохватному контролю за всеми сферами жизни общества, воспроизводству административно-командной модели управления, мышления и поведения. Самоорганизации снизу в такой системе просто нет места. И государство активно действует в этом направлении – давит НКО, препятствует уличной активности граждан, создаёт массу законодательных и административных барьеров для создания новых партий и объединений, их регистрации.

Хроническая беда России – чрезвычайно низкое качество элиты. Причём как в интеллектуальном, так и в моральном отношении. По большей части её составляли и продолжают составлять люди, в первую очередь заботящиеся о собственных интересах, и мало думающие о судьбах родной страны. Конечно, бывали и исключения, самые яркие из которых – Сергей Витте и Пётр Столыпин. Если копнуть ещё глубже, можно назвать Михаила Сперанского, Петра Валуева, да и ещё целый ряд известных исторических деятелей, коих на самом деле было не так уж мало. Но большую часть в отечественном правящем классе обычно составляли циничные карьеристы, заботящиеся о своём благе и пренебрегающие интересами общества и государства. В конечном счёте эта слабость элит, их неспособность принимать трудные, но необходимые решения в сложной исторической обстановке, адекватно реагировать на вызовы времени, привела к двум революциям – 1917 и 1991 гг. Обе они в значительной мере стали следствием морального разложения правящего слоя, который в критические моменты оказывался неадекватен требованиям времени и выбрасывался на свалку истории.

Зажим третьего сектора, подавление всяческого инакомыслия и гражданских инициатив снизу – всё это следствие порочной сущности нашей элиты, её недоверия к собственному народу, нежелания делегировать на нижестоящие уровни свои функции и полномочия, а с ними и финансовые средства для их реализации. Кроме всего прочего, это следствие тысячелетней самодержавной истории России, в XX веке отягощённой сталинизмом. Да, в этой истории было немало славных страниц, прежде всего связанных с военными победами. Но двухсотлетнее татаро-монгольское иго, последующая тирания Ивана Грозного и все прочие «прелести» наложили огромный отпечаток на природу российского государства, внутренние механизмы его развития. И на качество правящей элиты в том числе.

В России так было почти всегда – сильное (иногда даже чересчур) государство и слабое общество. Поэтому и не было у нас никогда равноправного, конструктивного диалога между этими двумя субъектами. Общение между ними осуществлялось исключительно в одностороннем формате, сверху-вниз, в директивной форме. А, как известно, без полноценного диалога между сторонами невозможно доверие между ними, взаимопонимание и плодотворное сотрудничество. Но в современном мире, ставящем перед государствами глобальные, экзистенциальные вызовы, не просто выжить, а обеспечить условия для развития страны можно только совместными усилиями всех элементов общества – и власти, и институтов гражданского общества.

Главная проблема современной (и не только современной) России в том, что власть и общество существуют изолировано друг от друга. Власть замкнута сама на себя и, как кажется, абсолютно не нуждается в обществе, которое, в свою очередь, почти полностью отсечено от управления страной, не участвует в формировании политической элиты государства, выработке курса его дальнейшего развития. Отчуждение порождает недоверие, а недоверие – отчуждение. Так мы и ходим сотни лет по этому замкнутому кругу, и конца и края этому пока не видно.